Михаил Левитин: Я не знаю, что такое неудачи

Мастеру ГИТИСа, художественному руководителю театра «Эрмитаж» Михаилу Левитину – 75. В 13 лет, услышав по радио, как Алиса Коонен читает Блока, написал Алисе Георгиевне письмо. Она ему ответила. Началась переписка. И тогда Левитин приехал в Москву поступать в ГИТИС, не зная ещё, что у него в Москве потом появится свой театр.

А тогда, юноша из Одессы пошел в квартиру Таирова. Это была встреча с великим театром и с 20-30-ми годами прошлого столетия, которые стали любимыми на всю жизнь. Левитину повезло в 17 лет (он был самым молодым в этом потоке) поступить в ГИТИС на курс Юрия Завадского. Повезло поставить дипломный спектакль «О том, как господин Мокинпотт от своих злосчастий избавился» у Юрия Любимова в Театре на Таганке, что было в то время заветной, но не осуществимой мечтой самых именитых режиссёров. Повезло получить в достаточно молодом, даже по современным меркам, возрасте – в 35 лет –собственный театр.  Он первым поставил на российской (тогда – советской) сцене Даниила Хармса, и его «Хармс! Чармс! Шардам!, или Школа клоунов»  имел ошеломительный  успех, став на долгие годы его визитной карточкой. Этот спектакль помнят, пожалуй, лучше всех остальных. И потом, через каждые 19 лет он возвращается к Хармсу – через хрупкую, сыгранную на контрасте полушепота и оглушительного крика «Белую овцу» с потрясающими работами Юрия Беляева и Ирины Богдановой к пронзительному откровению в спектакле «Меня нет дома».  Спектакли Левитина оформляли, скорее даже были соавторами Давид Боровский, Сергей Бархин, Март Китаев. В его спектаклях звучала и звучит музыка Юлия Кима и Владимира Дашкевича. 

В свои 75 Михаил Левитин – режиссёр более 70 спектаклей во многих городах России и мира, автор более 20 сборников прозы и книг о театре, создатель многих авторских программ на телевидении.

– Михаил Захарович, задумываетесь о возрасте? В вашем спектакле «Эрендира и ее бабка» лейтмотивом шла тема, звучащая в песне – «Верни мне молодость, чтоб все начать сначала». А не так давно, ставя «Дон-Кихота», сказали, что пора ставить о том, что знаешь лучше всего – о возрасте. Вы его фиксируете?

– Я всегда очень внимателен к себе. Мне всегда интересно, что ждет меня в другом для меня временном измерении. Вот что-то происходит иное в тебе с возрастом – ты начинаешь прихрамывать, или лысеешь, или с головой хуже. Но ты вступаешь в период тебе неизвестный и пытаешься найти себя в нём сильного и энергичного. И находишь энергию возраста. И понимаешь, что твоя жизнь – наброски, разные наброски. Их уже много. И стремишься к новым наброскам.

– А бывают неудачи?

– Я не знаю, что такое неудачи. Я победоносен. У меня ощущение, что ко мне слетаются ангелы. Что на меня работает человечество. И нет никого, кто бы хотел мне помешать. Я рожден для счастья и готов подарить его всем остальным. Я его просто отдаю людям. 

– Мне кажется, в вашем театре все вертится вокруг 20-30 годов прошлого столетия. Что это время для вас?

– Это моё время. Мне в нём интересно. Я постоянно ищу людей оттуда – общался с Коонен, Шкловским – не так давно выпустил о нём книгу с Ритой Райт-Ковалевой. Да многими оттуда. Я – продолжатель этого времени, пожалуй, самый верный. Постоянно говорю с этими людьми. И ещё одно важно – я ненавижу забвение. Особенно забвение людей талантливых, мощных, великих. Мне хочется, как Николаю Федорову, всех их воскресить. Чужая жизнь – это увлекательнейшее путешествие. Когда я писал книгу о Таирове, я прожил с ним его жизнь. Был с ним в Сумах, ел на верстаке колбасу, нес овсянку в авоське. Эти люди мне нужны живыми. И я это пишу, рассказываю и ставлю о них спектакли. Мне за них больно, я хочу, чтобы они звучали, и чтобы не я один их слышал. 

– А как вообще воспринимаете время? По календарю, по фактам личной биографии?

– Введенский утверждал, что времени нет. Единственное, что свидетельствует о времени – точка смерти. Раз – и что-то отключилось. Что-то было, но пока это что-то есть, этого как бы и нет. Нет доказательств существования времени.

– А то, что есть ночь, день, весна, осень – это разве не время?

– Нет, это декорация.  

– А что-то в своей жизни вы хотели бы повторить в этих декорациях?

– Хотел бы родиться заново от тех же родителей.

Источник: «МК»